Они едва сводили концы с концами.
Что такое, по сути, неудача? Цепочка связанных между собой событий - случайность, влекущая за собой целый ряд предугадываемых ситуаций. Не самых приятных. Да, зрелище получилось не из самых приятных.
Что я испытывал в тот момент? Я прислушался к ощущениям внутри себя, прикрыл глаза, считал мерные вдохи-выдохи. Злость, ярость? Нет, это звучит слишком по-детски. Думаю, это была чистая ненависть. Такая, что слепит глаза белесыми пятнами, такая, что дрожит, бежит мелкими мурашками по коже; ею можно упиваться целую вечность. В те минуты немого отчаяния я задыхался, тонул в этой ненависти; я едва видел сквозь пятна крови в глазах – они так мешали, заслоняли обзор…
Встряхнулся, прогоняя мутные воспоминания, уже готовые породить новую волну отрицательных эмоций. Не время, понимал я прекрасно, отнюдь не самый подходящий момент для переживаний. Но как же я был зол на этих выродков из Теней.
Что делать, если ты – простой воин, а твое племя горит в аду? Как быть, если ты ничего, абсолютно ничего не можешь поделать, физически не сумеешь побороться с природой, приручить непокорную стихию? Даже если очень захочешь. Я хотел, я так хотел всем им помочь; я не мог смотреть, как медленно умирают ни в чем не повинные котята, как потухает в глазах соплеменников последняя надежда. Я не хотел умирать.
Беспощадное солнце палило, испаряло последнюю живительную влагу, оставляя на осушенной земле лишь пустоту, безысходность. Ожидание гибели. В минуты настоящей, животной жажды - жажды жизни, я начинал сомневаться во всем. В собственных убеждениях, в своих соплеменниках, в реальности всего происходящего. Это был претворенный в жизнь ночной кошмар.
А затем случился Совет. В ту ночь все племя как одно видело в нем свое спасение, и я был с ними солидарен. Я не жаловал соседей, я всегда, всегда считал их врагами, но мне почему-то хотелось верить, что они поймут, помогут. «Сжалятся», - скривился я от проступившей на языке горечи. Но то была ночь потрясений. Я искренне, впервые за долгое время, удивился, узрев на Острове совершенно незнакомую Сумрачную кошку, которая чрезмерно нагло, на мой взгляд, заняла место своего предводителя. Желтоглазая воительница была молода, это видно, и, хм, слишком непредсказуема. Она не понравилась мне с первого взгляда.
То, что происходило далее, было похоже на повторяющуюся раз за разом пытку. Унижением, абсурдным и банальнейшим издевательством над честью моего племени. Словно тебя, побитого и уставшего, схватили за загривок и окунули в грязь мордой. И не по разу. Я не помню, как сумел сдержаться, не наброситься на безмозглую, язвительную нахалку с когтями, не перекусить ей шею, не сдвинуться с места.
Тяжело вздохнул. Воспоминания прошедшей ночи вкупе с ответственной миссией давили на плечи, сковали цепью и без того истощенное и усталое тело. Я был измотан физически, но для таких критических случаев мне всегда удавалось сберечь еще немного энергии. «Так вышло», - повторял я себе, - «но я никогда не прощу это лисье дерьмо с прогнившими насквозь мозгами». Был бы я романтиком – я бы назвал это «ненавистью с первого взгляда».
Резко остановившись, я замер и потрясенно, неверяще втянул носом воздух. «Сумрачный? Что этот собачий потрох тут забыл?!» Глаза налились яростью, загорелись нехорошим блеском, остро кольнуло где-то в боку. Нейтральные территории? Мне плевать. Я ненавижу вас, теневые выродки; я ненавижу тебя, неизвестный, но так неудачно попавшийся на моем пути сумрачный мусор.
Я вышел вперед и остановился. Ну, конечно. Кто же еще это мог быть.
Я смотрел ей прямо в глаза и почему-то не мог вымолвить ни слова. Ну, ничего - убить можно и молча. Или хотя бы покалечить…